воскресенье, июля 13, 2008

|Агния Кузнецова: «Я готова пахать ради благополучия» |


Агния Кузнецова: «Я готова пахать ради благополучия»
Ее почему-то приглашают в специфические кинопроекты
Сначала «Груз 200» Алексея Балабанова, а сейчас — фильм «Все умрут, а я останусь» Валерии Гай Германики. В Каннах картина получила приз «Специальное упоминание» премии «Золотая камера». А на Сочинском «Кинотавре» картина участвовала в программе «Летняя эйфория», и Агния прилетела ее представлять, а заодно поговорить с «МК-Бульваром» о роли молодежи в современном кино и сделать фотосессию на фоне моря.

— Агния, насколько я знаю, вы родом из Новосибирска, и никто из вашей семьи никогда не выступал на подмостках, верно?

— Так и есть. Мама у меня педагог декоративно-прикладного искусства, а папа художник, который, правда, никогда не работал по профессии. Еще есть брат младше меня на десять лет, и он тоже пока не проявляет интереса к актерству.

— Но, а вы, значит, уже вкусили ответственность старшей сестры и знаете, как обращаться с маленькими детьми…

— Да я вообще ответственная. Ко всему серьезно всегда относилась. И в актрисы, между прочим, пошла не случайно. Я же с двенадцати лет уже играла в театральной студии. Притом что переняла от родителей способность к рисованию, в восемь лет уже писала маслом, научилась грунтовать холсты… Но это все мне не очень нравилось — нужно было развивать в себе усидчивость… Это было не по мне. Я все-таки подвижная, неусидчивая, а живописи надо обучаться долго, вдумчиво.

— А как у вас обстояли дела с совмещением учебы и свободного времени?

— Я не была дворовой девчонкой. Но и домашней не была… Училась неплохо, а летом отрывалась в деревне — гоняла на мотоцикле, гуляла с друзьями… И никогда не дралась. Если возникали трения, мне достаточно было сказать несколько слов, и конфликт исчерпывался. Так что у меня такая натура, что я никогда не попадала под влияние. Меня в принципе не могла испортить никакая компания. Я на все и всегда имела свою точку зрения. Поэтому, кстати, когда на моем пути встречались люди без какой-то определенной позиции, готовые под чужим влиянием изменить свои взгляды, я всегда очень удивлялась. Видимо, как-то родители воспитали меня в свободе. Они ведь ничего мне не запрещали.

— Театральная студия была вашей идеей?

— Меня туда папа отвел. Он привозил мне кассеты со спектаклями того еще, старого «Современника», и я могла часами пересматривать их постановки. «На дне», «Двенадцатая ночь»... Он заметил мое неравнодушие к лицедейству и отправил в студию. Я ведь еще в школе стихи очень хорошо читала. Всегда побеждала на всех городских конкурсах. Была лучшим чтецом Новосибирска несколько лет подряд. И эта тяга к стихам, она у меня осталась. После окончания Щукинского училища мне выдали специальный диплом — по художественному слову. Это, можно сказать, другая профессия, эстрадного актера. Только в Щуке есть подобный факультет. Моим педагогом был Василий Семенович Лановой… Я люблю читать со сцены Фаину Раневскую, Анну Ахматову… Такие композиции — проза, совмещенная со стихами. Моноспектакль в целом. Возможно, осенью буду гастролировать с ним. У Алексея Глебовича Кузнецова была задумка сделать «Литературный театр», но пока она лишь на стадии реализации. Все идет очень туго. Все-таки это вещь элитарная, а эстраду, к сожалению, у нас народ воспринимает исключительно на уровне «новых русских бабок», прочих юмористов, и никак иначе.

— Вы с первого раза поступили в театральный вуз?


— Да, папа отвез меня в Москву… Я поступала в восемь институтов сразу, практически везде мне говорили, что мой крохотный рост — всего метр шестьдесят — не годится для сцены, а я ведь именно театральной актрисой мечтала стать, мне казалось, что это гораздо круче кино… В итоге прошла я в Щуку, где, конечно, моя внешность была не слишком выдающейся. Это же Театр Вахтангова, где роскошные платья, фраки… У нас все девчонки на курсе были высокими, видными…

— Как я понимаю, сейчас в вашей жизни театр отсутствует и пока вы занимаетесь только кинопроектами?

— Совершенно верно. Но я не жалею. Современные театры сегодня совсем не такие, как раньше. Студентов учат одному, и они испытывают натуральный шок, когда приходят работать в театр, а там от них требуют совсем другое. В наших театрах, по-моему, отсутствует сам живой, творческий процесс. Много откровенно скучных постановок. Иной раз в них даже стыдно участвовать. Разочарование испытываешь. Поэтому репертуарный театр меня в настоящий момент совсем не привлекает.

— Вы запомнились после фильма «Груз 200», который просто не мог пройти незамеченным…

— Вот именно этим он меня и зацепил. Большинство фильмов, которые смотрю, усыпляют, я точно знаю, как будет развиваться сюжет и как все закончится. И это беда. А у Балабанова можно поучиться. Он отличный режиссер! А какой простой, доступный в общении. В отличие от многих молодых режиссеров, у которых одни сплошные зашкаливающие амбиции… Прямо не подходи к ним.

— Двадцатичетырехлетняя Валерия Гай Германика не такая?

— Нет. Здорово, что она не самоуверенный юнец и не престарелый мэтр, впадающий в маразм, а молодая девчонка, к тому же и очень сильный режиссер, которая знает, чего хочет. У нее есть ясная авторская позиция, и она не намерена прогибаться под цензуру или мнение критиков.

— У нее твердый характер?

— У нее фриковая маска. И лично со мной она никогда не была жесткой. Вместе с тем спокойно могла властвовать над всей съемочной группой. Валерия умеет руководить.

— Чем понравился сценарий «Все умрут, а я останусь»?

— Он не попсовый, не пошлый, не глянцевый, не искусственный, а живой, позитивный, про юных девчонок. Обыкновенная история, с межчеловеческими перипетиями… Да, там есть жестокие сцены, но есть и смешные. Это кино о взрослении. Ведь в этом возрасте человек пересекает некий порог, после которого начинается формирование личности. Или не начинается… Валерия — документалист, поэтому в картине очень много именно жизненных, реальных моментов. Мне было любопытно сниматься в этих ее длинных планах (она изначально не собиралась их монтировать), когда камера не статично «восьмеркой» снимает, а постоянно движется, тычется тебе чуть ли не в лицо…

— Насколько ваша героиня похожа на вас в подростковом возрасте?

— Она похожа своими поступками напоказ. Она демонстративно режет себе вены, чтобы мама прекратила ее ругать… До такого я не доходила, но из дома убегала и громкие сцены устраивала, чтобы родители пожалели. Но это стандартный способ привлечения внимания в этом возрасте.

— С полным метром у вас пока все складывается великолепно, а идти в сериалы, зарабатывать деньги не планируете?

— Возможно, пойду… Я же самостоятельная, сама себя обеспечиваю, семье вот своей квартиру в столице сейчас покупаю, поэтому вопрос финансов стоит очень остро. Я готова пахать ради благополучия, но уж не в совсем отстойном материале. Но на моем счету пока лишь один сериал — «Жаркий лед», который выйдет в эфир в новом телевизионном сезоне. Правда, были еще так называемые проекты выходного дня, типа «Дом, милый дом» Алексея Мамедова, с немецкой киногруппой, и вот сейчас снимаюсь в телеистории «Откуда берутся дети» у украинского режиссера Вячеслава Криштофовича. Что касается художественного кино, то в августе поеду в Эстонию, сниматься в мистической драме, которую будет делать студия Бондарчука.

— Пока вы себя видите только актрисой, не было мыслей расширять поле деятельности?

— Безусловно, эта профессия слишком зависимая: тебя могут вырезать, озвучить другой актрисой, поэтому я думала про продюсерство. Мне частенько говорят, что эта сфера подойдет моей натуре. Что с моим характером я смогу решать стратегические задачи. Но пока я еще не реализовала свои актерские мечты. Вот, например, хочу сыграть Эдит Пиаф в кино, поэтому страшно завидую Марион Котияр, которая получила «Оскар» за эту роль. (Смеется.) Потом мне интересна тема Вертинского, «белого клоуна»… Это было так прекрасно, когда в начале прошлого века дамы носили на определенных вечеринках усы, мужские цилиндры, смокинги… Образ а-ля Марлен Дитрих — он мне близок… Странные старушки тоже привлекают… Как и иноземные, фантастические существа… Это я к тому, что точно не «голубая» героиня. И режиссеры меня в этом тоже не видят. В основном предлагают либо уж совсем клоунов, либо девушек с трудной судьбой.

— К слову, по поводу личного, как давно почувствовали на себе мужское внимание?

— А я его почувствовала? (Улыбается.) Вообще-то недавно, в институте. И какое-то оно было скупое. Все началось с того, что заметили: оказывается, она способная актриса!

— А вы сами влюбчивая?

— Нет. Я постоянная. Хочу семью, детей. Никогда не стремилась к куче сумасшедших романов. Кому они нужны?!

— Вы сейчас не одна?

— Я еще со второго курса встречаюсь с Леонидом Бичевиным. И в «Грузе 200» мы с ним вместе играли. Он — парня в майке с надписью «СССР»… Леня, мне кажется, универсальный актер, он может играть все. И, чувствую, у него большое будущее.

— Искра между вами пробежала при каких обстоятельствах?

— Я помогала ему делать наблюдения. В театральных институтах существуют такие задания. Причем сначала он мне не понравился. Казался слишком мягким, забитым… А потом открылся совсем по-другому, всех поразил своим темпераментом. Но не спрашивайте, что меня в нем привлекло, все равно не смогу сформулировать. Он и не спокойный, и не такой уж заботливый, как бы мне хотелось. (Улыбается.) При этом щедрый, любит делать неожиданные дорогие подарки… Например, дизайнерские туфли, которые я себе сама никогда в жизни не позволила бы приобрести. Мне жалко таких денег на обувь. Я все-таки экономная. А Леня легче относится к заработанному.

Единственное, на что мы оба спускаем деньги, долго не раздумывая, так это на книги. На какое-нибудь недешевое, редкое издание «Илиа ды» с красивыми иллюстрациями… Я обожаю читать. В свободное время открываю Достоевского. Это мой писатель. Я знаю все его произведения, биографию, даже дневники жены и современников читала. Люблю Санкт-Петербург, потому что там он жил, там есть его музей-квартира...

— Вам с Леней, как двум коллегам, легко находить общий язык в повседневной жизни?

— Вполне. Есть о чем поговорить, посоветоваться насчет сценария. Хотя два актера, пускай разнополые, — это в любом случае соперничество. По крайней мере я это со своей стороны чувствую. Смотрю на его роль, и мне тоже хочется сыграть такого парня… Но это невозможно — я же девушка. А Леня, знаю, гордится мной, во всех интервью обо мне рассказывает только хорошее…








сплетни или слухи,звезды
.

2 комментария:

Анонимный комментирует...

Да, инервью достаточно содержательным получилось: много нового и интересного. Жаль, что сюда не поместили все слухи, которые ходят про неё, и не узнали всё с первоисточника.

Анонимный комментирует...

Вот нравится мне Агния Кузнецова. Она не приторно-сладкая, не мелодраматичная, не экзальтированная и не истеричная, как большинство современных актрис. И слухов в "желтой прессе" о ней не найдешь. В то же время работает очень профессионально. Для меня ее открыл Балабанов. Хорошая роль, отлично сыгранная. Теперь вот и новую работу посмотрю.